СОВРЕМЕННЫЕ РОССИЙСКИЕ ПРАВИТЕЛИ И ИДЕОЛОГИЯ

ГЕОРГИЙ АНТОНЮК

СОВРЕМЕННЫЕ РОССИЙСКИЕ ПРАВИТЕЛИ И ИДЕОЛОГИЯ

Идеологический взгляд на мир основан на его мысленной безграничной идеализации и на вере в осуществимость безгранично идеализированных предметов. Рациональный взгляд на мир, в противоположность идеологическому, основан на мышлении осуществимыми только ограниченных предметов, т. е. это не идеализирующий, реалистичный взгляд на мир. Поэтому если правитель государства руководствуется идеологией, то он неизбежно заведет общество в тупик, причинит ему огромный ущерб, возможно, даже приведет его к гибели, принесет горе, страдания гражданам и, может быть, даже погубит многих из них.

В основе идеологий лежат идеи, в которых безгранично идеализированы (преувеличены безмерно, без ограничений) в положительную и отрицательную сторону предметы социально-ценностного отношения людей к миру (ценности, важные для многих людей), которые с помощью практики доказываются как вообще неосуществимые в таком безгранично идеализированном виде (конечные ценности, например, «полное социальное равенство») или осуществимость которых вообще не поддается рациональному доказательству, т. е. которые никак невозможно практически проверить через ограниченные причины, условия, законы и т. п. (бесконечные ценности, например, «всемогущий бог», и конечно-бесконечные ценности со стороны их бесконечности, например, «общество как проявление бесконечной материи», «Христос как богочеловек»), но которые в идеологических системах взглядов категорически повелительно оцениваются как осуществимые, а приверженцами идеологий посредством веры категорически императивно мыслятся и переживаются как не могущие не быть осуществимыми (существовавшими, существующими или неизбежно осуществимыми в будущем). Идеологическая вера категорически предписывает своим приверженцам видеть мир и действовать сообразно содержанию ее идей. Поэтому идеология используется в качестве мощного идейного инструмента прямого управления сознанием и поведением приверженцев идеологической веры.

Высшая государственная власть весьма притягательная для идеологов разных мастей, они слетаются на нее, как осы на мед. Чем большим объемом власти обладает высший орган государственного управления, тем энергичнее идеологи вьются вокруг него, предлагая свою идеологию как подлинно истинную и обосновывая иные идеологии как подлинно ложные. Поэтому видится очень актуальным для обладающего большой властью президента России принцип «Остерегайтесь идеологов, сладкие песни поющих!».

С момента появления в 1991 г. современной суверенной России вокруг российской государственной власти, особенно президентской, поют сладкоголосыми сиренами многочисленные идеологи различных направлений, восхваляя свои принципиально неосуществимые или не поддающиеся научному доказательству на предмет осуществимости идеологические безграничные идеализации в качестве якобы единственно спасительных для России, славян и даже для всего человечества идеологий (см., напр., новейшие, но архаичные примитивные идеологические концепции «Основы социальной концепции Русской православной церкви», «Русская доктрина»). Это такие идеологии, как великодержавно-имперская, русского национализма, панславизма, евразийства, русского православия, идеологического либерализма и др. Видится, нынче наиболее удалена от президентской власти России коммунистическая идеология. А особенно близко подкралась к президентскому престолу настырная велеречивая архаичная идеология Русской православной церкви (РПЦ) с ее служителями из числа руководства и духовенства.

Всякая идеология жестокая, поскольку она категорически повелительная для обладающей идеологической верой личности и делает ее неумолимо и всепоглощающе зависимой от идеологических идей. В христианстве же изначально заложено скрытое категорическое повеление его адептам в виде абсолютно высокой оценки добровольной передачи Христом себя в руки палача быть готовым даже пожертвовать своей жизнью подобно Христу ради обеспечения выживания и утверждения этой религии. Основатель христианства Христос стал первой жертвой, принесенной ради утверждения христианства. После такой жертвы все остальные жертвы ради христианства выглядят для его адептов тем более оправданными.

Вспомним многочисленные религиозные войны, инквизицию, жестокое преследование язычников, которые велись от имени христианства. Совесть не удержала апостола Павла от побуждения многих своих единоверцев, уверовавших в якобы обладание им как учеником Христа божественной истиной, добровольно отдать себя на заклание кровавому римскому деспоту Нерону, власть которого, как и всякую власть, Павел категорически объявил исходящей от Бога. И угрызения совести Павла, допускаю, не мучили, ибо в христианстве нравственно все, что способствует жизнеспособности этого вероучения, а идея совести как чувства личной моральной ответственности за свои поступки перед людьми (перед индивидами, человеческим сообществом, всем человечеством) в качестве высшей инстанции в изначальном христианстве отсутствует. Навязываемое христианством чувство ответственности перед Богом как высшей инстанцией не только не способно заменить совесть, но и может вступать с ней в конфликт. А поскольку для искренних верующих ценности их веры являются высшими, то подлинный христианин поступится совестью ради интересов своей религии. Так и поступил апостол Павел, сформулировавший принцип подчинения совести вере следующим образом: «надобно повиноваться (власти – Г. А.) не только из страха наказания, но и по совести» («Послание к римлянам…»). И он пожертвовал жизнями своих единоверцев, возможно, только ради того, чтобы продемонстрировать твердость христианской веры и добиться сращивания христианства с государством, превращения его в официальную религию (хотя такое сращивание произошло, но на несколько веков позже). Наблюдаю, идеологам Русской православной церкви импонируют "государственнические идеи" апостола Павла.

Однако служители РПЦ, посягая через установление своего идеологического контроля над власть имущими на присвоение государственной власти вместе со всем тем, что способно дать обладание ею, не хотят уразуметь, что российские граждане разных вероисповеданий, атеисты, безбожники, не склонные ни к какой вере рационалисты, взгляды каждого из которых равны перед законом в правовом государстве, о строительстве которого в России заявляет российская власть, и имеют одинаковое право на существование и на распространение, выбирают общего для всех и потому законодательно обязанного стоять над всеми этносами, идеологиями и антиидеологическими взглядами, над всеми мировоззрениями главу государства, но не выбирают вместе с ним себе в наказание власть православного духовенства с его православной идеологией.

Но плохо для идеологов русского православия то, что не вмонтирована в христианское вероучение экономическая концепция. Христос со своими апостолами не занимался специальным осмыслением экономической проблематики. Его примитивные суждения о вреде стяжательства и алчности далекие от понимания механизмов создания богатства, природы товарно-денежных отношений, капитала, денег, а упрощенно-уравнительные призывы делиться богатством с нуждающимися скорее можно назвать антинаучным экономическим взглядом. Потому нынешнему духовенству приходится на ходу и искусственно пристегивать к христианству представления о современных экономических процессах в меру своей экономической образованности. А это сильно ограничивает возможность влияния и масштабы попыток влияния идеологии Русской православной церкви, а также ее руководства и духовенства на современную Россию, на государственную власть и на ее президента.

Если российская государственная власть и бизнес будут следовать в управлении экономикой наставлениям, даже моральным, православных идеологических жрецов, то они неизбежно заведут Россию в тупик. Ведь конечным обоснованием религиозных идеологов РПЦ является ссылка на рационально не проверяемую якобы волю безграничного Бога.

В России идет мощное внеконституционное, не оформленное законом сращивание разнородных идеологических учений и особенно православия со всеми ветвями государственной власти и с многообразными структурными компонентами государства. Это неудивительно. Полагаю, правление президента В. Путина сопровождалось нарастающей активной поддержкой и сращиванием с государством и его властью всеми институтами российского государства очень архаичной, враждебной современной научно-технической революции, передовой тенденции к рационализации общественного прогресса на основе применения социально-научных и социально-инженерных знаний православной церкви, фактическим частичным возрождением официальной русско-православной религии, которая была отделена от государства еще Временным правительством после Февральской революции 1917 г. Если почти самодержавный для государственных чиновников глава государства ведет себя как искренний верующий РПЦ, то государственным чиновникам, будь они даже яростные безбожники или неуемные приверженцы иных религий, сообразно неписанным правилам жестко иерархизированной власти надлежит покорно прислуживать православной церкви и проявлять рвение в следовании за ее руководством и духовенством.

К настоящему времени Русская православная церковь сильно срослась со всей государственной властью и с государством, что поставило Россию на грань превращения в православно-теократическое государство. Нынче не только РПЦ желанный гость-хозяин государственных организаций (армии и др.), но и носители государственной власти всех ее ветвей и уровней публично активно демонстрируют свою якобы приверженность православной вере, причем нередко в служебное время.

Возможно, обладающий, как мне видится, рациональным мышлением президент В. Путин из тактических соображений обеспечивал сближение Русской православной церкви с государством, рассчитывая в период преодоления сложившегося при Б. Ельцине олигархического политического режима и утверждения нового политического режима с ее помощью укрепить целостность России, сплотить ее граждан и повысить их доверие к возглавляемому им политическому режиму, а также под давлением неодолимых им влиятельных политических сил. Не исключаю, что избранный в 2008 г. президент Д. Медведев, также, полагаю, обладающий рациональным мышлением, по тактическим соображениям тоже может попытаться демонстрировать себя якобы искренне верующим православным президентом.

Но если новый президент все же не хочет остаться в истории России заурядным российским правителем (президентом) и желает осознанно и активно использовать очень редко выпадающую политикам историческую возможность – оказаться в нужное время в нужном месте, то, полагаю, ему придется полностью, без исключений, отторгнуть всякую идеологию, в том числе и любую религию, от себя как государственной функции, от государственной власти, от всех компонентов государства, если нужно, то вырвать идеологию с кровью из своих огосударствленных мозга и сердца, а если она уж очень прочно срослась с его умом и чувствами, то пока он президент и пока на государственной службе, оставить ее лишь как исключительно свою личную веру для своего исключительно частного потребления за пределами государственной службы, скорее всего дома, и последовательно, бескомпромиссно стать во всей своей государственной деятельности на позиции рационального подхода к национально-государственному строительству.

Любой публичный поклон российского президента при исполнении им высшей государственной функции, да еще в служебное время в сторону алтаря Русской православной церкви, к тому же многими оцениваемой в качестве выразительницы преимущественно рускости, являющейся в России лишь одной из разновидностей не только религиозной идеологии, но и вообще мировоззрения, к которому относится также научное мировоззрение, любое публичное возложение главой государства своих перстов на лоб сообразно православной вере, любое его подыгрывание Русской православной церкви, любое возвышение им РПЦ по отношению к другим религиям, к нерелигиозным мировоззрениям – это мины под сплочение этнических меньшинств, под строительство единой многоэтнической нации россиян, в которой были бы гарантированы возрождение, сохранение и развитие самобытности и интересов каждой этнической общности России, а также свобода религиозных и нерелигиозных мировоззрений.

Если посмотреть на очень известных революционно действовавших применительно к своему времени правителей государств, то увидим, что они, если выразиться фигурально, не были покорными исполнителями «воли богов», но наоборот, «богов» вынуждали служить своим замыслам. Поскольку идеи о «богах и не богах» формулируются мировоззрением, в т. ч. идеологией, то конкретно это проявлялось в активном отношении крупных революционных правителей к мировоззрению, в т. ч. к идеологии.

Революционер – это демиург, творец, преобразователь социального мира. Мировоззрение, а в эпоху идеологических государств идеологическое мировоззрение активно использовалось революционными правителями в качестве инструмента социального творчества. А если еще и сам правитель обладал идеологическим мышлением, то он тем более использовал идеологию в качестве такого инструмента. Естественно, что поступательные коренные, качественные, т. е революционные общественные преобразования всегда требовали от правителей преодоления существовавших отношений и создания новых. Соответственно требовались преобразование мировоззрения граждан, мировоззренческих кадров, организаций и т. д., которые были ориентированы на прежние отношения.

Революционно действовавшие правители (индивидуальные или коллективные) применяли разные формы революционного отношения к мировоззренческим системам (взглядам, кадрам, отношениям, организациям и др.). Одни правители-революционеры подминали под себя прежние мировоззренческие системы, как Петр I, полностью подчинивший своей власти официальную православную церковь. С учетом тогдашнего огромного влияния официальной православной церкви, ее духовенства и патриарха на общество и государственную власть действия Петра I были революцией, позволившей ему сильно деидеологизировать государство, значительно уменьшить его теократичность и получить возможность руководствоваться в прогрессивно-революционных преобразованиях рациональными целями. До полного отделения религии и вообще всякой идеологии от государства тогдашняя Россия еще не доросла. Другие революционные правители действовали по иному, напр., создавали новую идеологию, как древнеегипетский фараон Эхнатон, создавший новую религию, либо себе приписывали ранг бога и обязывали к вере в него, как Александр Македонский, либо глубоко преобразовывали (совершенствовали, развивали) существующую идеологию, как В. Ленин, развивший марксизм, получивший в СССР статус официальной идеологии в виде марксизма-ленинизма, либо вообще ликвидировали официальную идеологию, как российская власть после распада СССР.

Президент В. Путин вразрез с декларированным государственной властью задолго до его избрания президентом отделением всякой идеологии от государства, полагаю, целенаправленно обеспечил сильное сближение РПЦ с государственной властью. Тем самым он качественно изменил отношение идеологии "в лице" РПЦ и государства, хотя и не обеспечил превращение РПЦ в полностью официальную религию. Однако после прогрессивного провозглашения государственной властью России деидеологизации государства, закрепленной в конституции, я не назвал бы сращивание РПЦ с государством революционным деянием, хотя это глубокое, коренное изменение отношения идеологии и государства. Но В. Путин занял эту нишу создания существенно нового отношения идеологии и государства по сравнению с отношением идеологии и государства до него, при президенте Б. Ельцине. Поэтому новому президенту России Д. Медведеву, если он настроен на коренные преобразования (революционные или реакционные) общества, придется обеспечить либо полное сращивание РПЦ с государством, как в средневековье, либо сращивание иной идеологии, отличной от русского православия, с государством хотя бы в тех масштабах, в каких Путин обеспечил сращивание с государством РПЦ, либо последовательно провести в жизнь принцип полного отделения от государства всякой идеологии и обеспечить реальную мировоззренческую, в т. ч. религиозную свободу сообразно международным документам о правах человека и потребностям эффективного общественного, в т. ч. научно-инженерного прогресса на основе интеллектуализированных производительных сил. Объективная цель управления Россией – это повышение ее жизнеспособности и с помощью нее -- жизнеспособности человечества. Вредно все, что ослабляет эту жизнеспособность. Основой ее обеспечения является научно-технический, точнее, научно-инженерный прогресс. Идеология РПЦ сильно мешает ему. Она насаждает с помощью государства свои несовместимые с наукой идеи в качестве безусловных истин, подлежащих принятию их на веру. Чтобы общество обладало высокой стабильностью в условиях постоянных, быстрых, многообразных и существенных внешних и внутренних изменений, ему нужно непрерывно поступательно развиваться. А непрерывный общественный прогресс вследствие накопления положительных количественных изменений делает неизбежными социальные революции как относительно быстрые поступательные качественные скачки, существенным компонентом которых являются мировоззренческие революции.

При президенте Б. Ельцине реализация в России декларированного конституцией принципа отделения идеологии от государства осуществлялась стихийно и очень непоследовательно. На деле на политику государственной власти сильно повлияли идеи идеологического либерализма, исходящего из утопичной веры в осуществимость безгранично идеализированного якобы единственно благого для всех людей, спасительного для человечества, и соответственно, для России стихийного механизма регуляции экономики и в целом общества на основе полной частной собственности и абсолютно свободной игры экономических сил. Реальным следствием реализации идеологического либерализма стало формирование крайне несправедливого, безжалостного и грабительского олигархического общественно-экономического и политического строя, в котором проявилась устойчивая тенденция сращивания небольшой кучки сверхбогачей, обретших капитал ограблением страны, с государством и полного контроля ими государственной власти исключительно в своих корыстных интересах. Вряд ли романтичные теоретики этого идеологического либерализма ожидали таких прозаичных, жестоких для населения и антипрогрессивных последствий попыток практической реализации ими данной идеологии. Решающим фактором установления олигархического общественного строя был материальный интерес. Но отчасти, полагаю, на использование власть имущими идей идеологического либерализма повлияло идеологическое мышление власть имущих, а также то, что у государственной власти не было научного знания о том, какой объективно должна быть Новая Россия (1991 г. р.) как существенно важный компонент человечества и обеспечения его жизнеспособности, каковы объективные цель и основа ее поступательного развития, каковы ее объективно возможные прогрессивные место и роль в общемировом историческом процессе.

Устремленность сменившего президента Б. Ельцина В. Путина после избрания его президентом на ограничение всеохватного прямого контроля крупным и сверхкрупным частным капиталом решающих рычагов государственной власти, полагаю, была оправданной. Однако считаю ошибочным использование им в качестве помощника по обузданию олигархов религиозной идеологии РПЦ и ее служителей в обмен на массированную поддержку РПЦ государственной властью. Одно время некоторые особо ретивые служители РПЦ наивно попытались укротить хищных олигархов с помощью хотя и примитивной, но альтруистической морали, которой к тому же приписывалось божественное происхождение, однако быстро убедились в примате личных материальных интересов олигархов над альтруизмом и избрали утилитарный способ отношений РПЦ с олигархами – декларативное отпущение им грехов в обмен на материальное вознаграждение и иную поддержку ими РПЦ, оставив проблему обуздания олигархов государственной власти, но не отказавшись от поддержки ею РПЦ.

Расцвет православной религии как государственной идеологии агрессивно-имперского и деспотичного феодально-крепостнического государства приходится на имперскую феодально-деспотичную Византию и на имперскую феодально-деспотичную допетровскую Россию, хотя в России она оставалась государственной и сытно ела за верную охрану царизма вплоть до свержения монархии в феврале 1917 г. Однако и в эпоху наивысшего расцвета православной церкви в Византии и в России ее влияние на общество было сильно реакционным, ретроградным, несмотря на то, что феодализм и его крепостничество были исторически необходимым, а потому более прогрессивным сравнительно с рабовладельческой эпохой этапом в поступательном развитии человечества, а христианство как монотеистическая и надплеменная государственная религия было более передовой формой государственной идеологии сравнительно с языческой официальной религией как политеистической и племенной.

Православная церковь была огромной реакционной силой в Византии и России, поскольку была угнетателем и защитником угнетавшей государственной власти и угнетавших господствовавших классов. Она также оправдывала, защищала и обосновывала экспансионизм Византии и царской России и их господствовавших классов, а также проводила с помощью государственной власти свои экспансионистские цели. Кстати, по настоянию непосредственного прародителя православной церкви византийский император Юстиниан стал гонителем философской свободы и закрыл в 529 г. н. э. в Афинах последние продолжавшие античную философскую традицию философские школы. Данное историческое деяние, намеренно совершенное зарождавшейся православной церковью как якобы богоугодное дело -- это не имеющее никакого оправдания позорное пятно на православной церкви. Богатейшую философскую традицию погубило еще только зарождавшееся, но уже ретроградное православие. С тех пор неприятие мировоззренческо-идеологического, в том числе религиозного плюрализма, свободы мысли, философской, религиозной, антифилософской и антирелигиозной, любой мысли, если она способна хоть в чем-то ограничить влияние православной веры, полагаю, стало активной жизненной позицией православной церкви в ее борьбе за свое выживание и самоутверждение. Как если бы православие и провозглашаемые им надчеловеческие цели были главными ценностями цивилизации.

Для меня, профессионала в области идеологии, отношение правителя к идеологии является важным показателем его революционности. Оценку правителя как революционера считаю высшей похвалой ему. Посмотрим, на кого новый президент России Д. Медведев предпочтет опереться – на идеологов, в частности, на церковь, на духовенство, на религиозных духовников или на рационалистов-антиидеологов, на ученых и социальных инженеров. В эпоху современной научно-технической революции деидеологизированное, рациональное государство, которым может быть только демократическое государство – это прогрессивный тип государства.

Но даже если в сознании Медведева, по складу своего ума, как мне видится, чистого рационалиста, совершенно не склонного к искренней идеологической вере (таких умов много и без них человечество не выжило бы в условиях, детерминирующих идеологический фанатизм), расположенного к использованию в управлении государством исключительно рациональных, в т. ч. научных и социально-инженерных знаний, только с помощью которых возможно обеспечить в современную эпоху прогресс нации и человечества, что-то случилось и его ум вдруг стал нуждаться в руководстве идеологическими идеализациями, особенно религиозными, в частности, православными, то ему, полагаю, целесообразно предпринять усилия по избавлению своего сознания от идеологического влияния.

Для искреннего приверженца идеологии его идеология – это то, с помощью чего он объясняет весь мир и что служит ему жизненным руководством. Поскольку деятельность правителя государства по своему охвату универсальная, а христианское, в том числе православное вероучение не всеохватно настолько, чтобы быть идеологическим руководством в важнейших вопросах жизни государства и общества, то искренне руководствующийся вероучением Русской православной церкви правитель будет вынужден дополнять православие другим вероучением (ведь он не сможет без идеологии, в том числе без религии), например, диалектико-материалистическим как весьма соблазнительным для использования какими-то частями в революционных социальных преобразованиях. И тогда получится из президента «православный материалист». Но в действительности невозможно здоровому уму одновременно верить в абсолютную истинность взаимоисключающих положений из противоположных идеологических вероучений. В противном случае будет налицо раздвоение личности, например, на Христа и Маркса. В Беларуси и в России даже среди профессиональных философов сейчас можно встретить тех, кто демонстрирует веру и в бога, и в первичность диалектичной материи. Как им удается бесконфликтно совмещать в своем сознании взаимоисключающие фундаментальные идеологические положения о первичности безграничных бога и диалектичной материи и при этом избегать помощи психиатра – это для меня загадка.

Только современная постиндустриальная эпоха с ее массовым интеллектуализированным трудом объективно нуждается в полноценном рациональном государстве. В нем нет места идеологической функции и главными идейными помощниками государственной власти являются рационально мыслящие ученые и социальные инженеры. Социальная инженерия – это создание социальных предметов (социальных отношений, организаций, регулятивных механизмов и др.) с заданными свойствами, а также их преобразование в заданном направлении и ликвидация заданным способом на основе применения специальных (социально-инженерных) научных знаний.

12. 04. 2008.

Автор Антонюк Георгий Александрович, доктор философских наук, профессор (Беларусь, Минск).

Бывший адрес текста «ФОРУМ АНТОНЮК. ВМЕСТЕ СОЗДАЕМ ЛИЧНОЕ МИРОПОНИМАНИЕ»: http://demiurgos.communityhost.ru./

Нынешний адрес текста "ГЕОРГИЙ. МИРОПОНИМАНИЕ": http://demiurgos.sosbb.ru./

При использовании помещенных на данном форуме материалов ссылка на его адрес http://demiurgos.sosbb.ru обязательна.

См. также научные работы автора на его однотипных сайтах http://heorhi.livejournal.ru, http://poleschuki.livejournal.ru, http://belorussiyane.ru, http://heorhi.ru.gg, а также на чужих сайтах (http://kreml.org, http://lebedev.ru, http://sciteclibrary.ru, http://dxdy.ru (на http://lib.mexmat.ru), http://kasparov.ru и др.).